Культура Москвы, 01.06.2015

Акулы ждут примирения

Как-то и не припомнить, чтобы где-нибудь в русской или западной культуре образ акулы возникал в позитивном контексте. Что Корней Чуковский со своей Каракулой, что Стивен Спилберг с культовым ужастиком «Челюсти», что художник Дэмиен Херст с чучелом океанского хищника в формалине — с какого боку ни подступись к предмету, все равно выходят сплошная свирепость и подсознательный кошмар. А вот в Юго-Восточной Азии дело обстоит несколько по-другому. Нет, акула там, конечно, тоже не является олицетворением добра и красоты, но спектр символических и практических смыслов, с нею связанных, в тех краях гораздо богаче. И один из практических смыслов предельно утилитарен: суп из акульих плавников — весьма популярное блюдо. Особенно в Китае, который остается самым масштабным на планете рынком сбыта для «акулодобывающей отрасли».

Тот факт, что гораздо чаще не акула охотится за человеком, а ровно наоборот, редко омрачает чье-либо сознание. Да хоть бы и так, из-за чего тут расстраиваться? Жалеть свирепых и беспощадных убийц? Однако дело не в одной лишь жалости (правда, в последние годы данное чувство имеет тенденцию распространяться не только на птичек и мотыльков, но и на всю живую природу). Защитники акул апеллируют к рассудку: функция этих рыб в экосистеме мирового океана столь важна, что резкое сокращение их популяции может привести к повсеместным необратимым изменениям. А ведь то самое сокращение как раз и происходит. Статистики подсчитали, что ежегодно люди убивают около ста миллионов акул, из них 73 миллиона — ради упомянутой тарелочки супа из плавников.

Под тревожный аккомпанемент подобных цифр и фактов в Фонде культуры «Екатерина» демонстрируется проект «Об акулах и человечестве». Изначально бить в набат посредством изобразительного искусства взялся недавно созданный фонд Parkview Arts Action — со штаб-квартирой в Пекине и мощной группой поддержки в Монако. Именно в этом княжестве, в Музее океанографии, чуть меньше года назад состоялся премьерный показ выставки. По мнению устроителей, тамошний вариант проекта был в большей мере научно-популярным, теперь же акцент переставлен на художественную составляющую. Глава Parkview Arts Action Джордж Вонг так прокомментировал изменения: «Состав экспозиции в Москве значительно иной — процентов на 60, хотя авторы в основном те же. Появились новые произведения, к тому же добавлены три художника из России, их предложил к участию фонд «Екатерина». Мы вместе посмотрели работы, выбрали и пришли к согласию». Добавим от себя, что этот вариант экспозиции после показа в Москве отправится в Пекин, где, возможно, подвергнется дополнительной модернизации.

Андрей Филиппов. «Хорошо ориентированный череп», 2005

Произведения российских авторов, привнесенные в выставку, выглядят наиболее отвлеченными от темы — они весьма ассоциативны. К тому же картина покойного Дмитрия Плавинского «Манхэттен-акула» связана, скорее, с нью-йоркскими событиями 9.11, нежели со страстями по экологии океана. Живопись дуэта Александра Виноградова с Владимиром Дубосарским, как и концептуальные объекты Андрея Филиппова, общего впечатления тоже ничуть не портят, но к животрепещущим раздумьям об акулах и человечестве мало что добавляют. Безусловно, ведущую партию в проекте берут на себя художники из Китая.

В их исполнении, впрочем, «лобовых», злободневных работ также не очень много. Разве что назвать репортажную серию американца китайского происхождения Марка Леона, во всех удручающих подробностях представившего особенности акульего промысла и варварской разделки туш. Ну и, разумеется, «искусством прямого действия» следует считать постеры и видеоролики, созданные в рамках просветительской программы «Скажи нет супу из акульих плавников!» — они тоже включены в экспозицию. Стоит добавить, что эта рекламная, вернее, антирекламная кампания уже привела к небывалому результату: за последние годы потребление упомянутых плавников в Китае сократилось на 80%.

Вань Луянь. Влияние силы тяжести на устремленные вверх предметы, 2015

Но поскольку выставка позиционирована в первую очередь как художественная, здесь все же преобладают метафоры, парафразы, неочевидные рифмы и символы. К примеру, инсталляция «Влияние силы тяжести на устремленные вверх предметы» известного концептуалиста Вань Луяня служит почти философским предупреждением о необходимости для человечества сдерживать свою жадность. Арт-объект же «Акула — цунами» скульптора Ли Хуэя (большое зеркало, причудливо расколотое гарпуном) подразумевает энергию разрушения, исходящую от представителей вида Homo sapiens.

В современном китайском искусстве получили развитие несколько трендов одновременно. Среди них — стремление сделать произведение максимально технологичным внешне и парадоксальным по ощущению. Таково большинство работ и в нынешнем проекте. Скажем, визуально узнаваемый образ акулы преподносится то в форме сложнейшего переплетения гарпунов (объект «Просвещение» Юй Яна), то как трехмерный коллаж из контуров других обитателей моря (скультура «Плавание» Цзоу Ляна), то в виде рельефа из загадочных стальных элементов («Маленький мальчик» Ся Хана).

Гао Сяо’У. «Эволюция», 2014

Пожалуй, самым эффектным экспонатом можно счесть скульптуру Гао Сяо’У «Эволюция», выполненную из подкрашенной и отполированной нержавейки. Узнаваемые очертания акулы, которые должны бы вызывать у зрителя почти инстинктивную опаску, скрадываются радужными вуалями плавников — отнюдь не акульих. Хищник превращается в экзотическую и явно безобидную рыбку из коралловой лагуны. Авторская идея тут, конечно, не в том, чтобы ввести публику в заблуждение, наделяя морскую бестию идиллической внешностью. Подразумевается, скорее, перемена ракурса в восприятии: акулу не обязательно нежно любить, но можно отнестись к ней с сочувствием.

Автор: Дмитрий Смолев. Фото: Олег Грицаенко